Неточные совпадения
И я поеду в Рим, там пустыня, и тогда я никому не буду мешать, только Сережу
возьму и
девочку…
Только тем, что в такую неправильную семью, как Аннина, не пошла бы хорошая, Дарья Александровна и объяснила себе то, что Анна, с своим знанием людей, могла
взять к своей
девочке такую несимпатичную, нереспектабельную Англичанку.
― Вот ты всё сейчас хочешь видеть дурное. Не филантропическое, а сердечное. У них, то есть у Вронского, был тренер Англичанин, мастер своего дела, но пьяница. Он совсем запил, delirium tremens, [белая горячка,] и семейство брошено. Она увидала их, помогла, втянулась, и теперь всё семейство на ее руках; да не так, свысока, деньгами, а она сама готовит мальчиков по-русски в гимназию, а
девочку взяла к себе. Да вот ты увидишь ее.
— Да вот что хотите, я не могла. Граф Алексей Кириллыч очень поощрял меня — (произнося слова граф Алексей Кириллыч, она просительно-робко взглянула на Левина, и он невольно отвечал ей почтительным и утвердительным взглядом) — поощрял меня заняться школой в деревне. Я ходила несколько раз. Они очень милы, но я не могла привязаться к этому делу. Вы говорите — энергию. Энергия основана на любви. А любовь неоткуда
взять, приказать нельзя. Вот я полюбила эту
девочку, сама не знаю зачем.
— Я?… Да, — сказала Анна. — Боже мой, Таня! Ровесница Сереже моему, — прибавила она, обращаясь ко вбежавшей
девочке. Она
взяла ее на руки и поцеловала. — Прелестная
девочка, прелесть! Покажи же мне всех.
Подмигивание это значило: «Что же вы не просите, чтобы нас
взяли на охоту?» Я толкнул локтем Володю, Володя толкнул меня и, наконец, решился: сначала робким голосом, потом довольно твердо и громко, он объяснил, что так как мы нынче должны ехать, то желали бы, чтобы
девочки вместе с нами поехали на охоту, в линейке.
Лонгрен поехал в город,
взял расчет, простился с товарищами и стал растить маленькую Ассоль. Пока
девочка не научилась твердо ходить, вдова жила у матроса, заменяя сиротке мать, но лишь только Ассоль перестала падать, занося ножку через порог, Лонгрен решительно объявил, что теперь он будет сам все делать для
девочки, и, поблагодарив вдову за деятельное сочувствие, зажил одинокой жизнью вдовца, сосредоточив все помыслы, надежды, любовь и воспоминания на маленьком существе.
Дочь вышла замуж и не навещает, а на руках два маленькие племянника (своих-то мало), да
взяли, не кончив курса, из гимназии
девочку, дочь свою последнюю, через месяц только что шестнадцать лет минет, значит, через месяц ее и выдать можно.
«Двадцать копеек мои унес, — злобно проговорил Раскольников, оставшись один. — Ну пусть и с того тоже
возьмет, да и отпустит с ним
девочку, тем и кончится… И чего я ввязался тут помогать? Ну мне ль помогать? Имею ль я право помогать? Да пусть их переглотают друг друга живьем, — мне-то чего? И как я смел отдать эти двадцать копеек. Разве они мои?»
Показалось ему вдруг тоже, что ужасно ему теперь отвратительно проходить мимо той скамейки, на которой он тогда, по уходе
девочки, сидел и раздумывал, и ужасно тоже будет тяжело встретить опять того усача, которому он тогда дал двугривенный: «Черт его
возьми!»
Иногда придет к нему Маша, хозяйская
девочка, от маменьки, сказать, что грузди или рыжики продают: не велит ли он
взять кадочку для себя, или зазовет он к себе Ваню, ее сына, спрашивает, что он выучил, заставит прочесть или написать и посмотрит, хорошо ли он пишет и читает.
— Не шути этим, Борюшка; сам сказал сейчас, что она не Марфенька! Пока Вера капризничает без причины, молчит, мечтает одна — Бог с ней! А как эта змея, любовь, заберется в нее, тогда с ней не сладишь! Этого «рожна» я и тебе, не только
девочкам моим, не пожелаю. Да ты это с чего
взял: говорил, что ли, с ней, заметил что-нибудь? Ты скажи мне, родной, всю правду! — умоляющим голосом прибавила она, положив ему на плечо руку.
Я
взял лукошко и внес в кухню и тотчас нашел сложенную записку: «Милые благодетели, окажите доброжелательную помощь окрещенной
девочке Арине; а мы с ней за вас будем завсегда воссылать к престолу слезы наши, и поздравляем вас с днем тезоименитства; неизвестные вам люди».
Федор Павлович не
взял в этот раз ни гроша, потому что генеральша рассердилась, ничего не дала и, сверх того, прокляла их обоих; но он и не рассчитывал на этот раз
взять, а прельстился лишь замечательною красотой невинной
девочки и, главное, ее невинным видом, поразившим его, сладострастника и доселе порочного любителя лишь грубой женской красоты.
Маленькая фигурка Николая Парфеновича выразила под конец речи самую полную сановитость. У Мити мелькнуло было вдруг, что вот этот «мальчик» сейчас
возьмет его под руку, уведет в другой угол и там возобновит с ним недавний еще разговор их о «
девочках». Но мало ли мелькает совсем посторонних и не идущих к делу мыслей иной раз даже у преступника, ведомого на смертную казнь.
С тех пор как Lise
взяла у вас назад свое обещание, — свое детское обещание, Алексей Федорович, — выйти за вас замуж, то вы, конечно, поняли, что все это была лишь детская игривая фантазия больной
девочки, долго просидевшей в креслах, — слава Богу, она теперь уже ходит.
Жена моя и говорит мне: «Коко, — то есть, вы понимаете, она меня так называет, —
возьмем эту
девочку в Петербург; она мне нравится, Коко…» Я говорю: «
Возьмем, с удовольствием».
Они расстались, и Алексей, оставшись наедине, не мог понять, каким образом простая деревенская
девочка в два свидания успела
взять над ним истинную власть.
Девочка не думала идти, а все жалобно смотрела; я просил ямщика не обижать ее, он
взял ее тихо в охапку и поставил на землю. Она расплакалась, и я готов был плакать с нею.
—
Возьми меня с собой, — прибавила
девочка, жалобно глядя на меня, — ну, право,
возьми…
Я стала тревожная, все беспокоюсь. Меня еще
девочкой взяли к господам, я теперь отвыкла от простой жизни, и вот руки белые-белые, как у барышни. Нежная стала, такая деликатная, благородная, всего боюсь… Страшно так. И если вы, Яша, обманете меня, то я не знаю, что будет с моими нервами.
Потом он захотел тем же способом ознакомиться и со своею собеседницею:
взяв левою рукой
девочку за плечо, он правой стал ощупывать ее волосы, потом веки и быстро пробежал пальцами по лицу, кое-где останавливаясь и внимательно изучая незнакомые черты.
Шурочка была мещаночка, круглая сирота, Марфа Тимофеевна
взяла ее к себе из жалости, как и Роску: и собачонку и
девочку она нашла на улице; обе были худы и голодны, обеих мочил осенний дождь; за Роской никто не погнался, а Шурочку даже охотно уступил Марфе Тимофеевне ее дядя, пьяный башмачник, который сам недоедал и племянницу не кормил, а колотил по голове колодкой.
Девочка протянула из окна руку, но Орланд вдруг взвился на дыбы и бросился в сторону. Всадник не потерялся,
взял коня в шенкеля, вытянул его хлыстом по шее и, несмотря на его сопротивление, поставил его опять перед окном.
С этой почтой было письмо от родных покойного Вильгельма, по которому можно надеяться, что они будут просить о детях. Я уверен, что им не откажут
взять к себе сирот, а может быть, и мать пустят в Россию. Покамест Миша учится в приходском училище. Тиночка милая и забавная
девочка. Я их навещаю часто и к себе иногда зазываю, когда чувствую себя способным слушать шум и с ними возиться.
«Вот она, на какого черта было наскочил», — подумал, заворачивая лыжи, Белоярцев и, возвратясь домой не в духе, объявил, что с этою
девочкою много очень хлопот можно нажить: что
взять ее из дому, конечно, можно, но что после могут выйти истории, весьма невыгодные для общего дела.
Ульяна Никоновна прыгнула к брату на бегунцы,
взяла у
девочки ребенка, и они поехали.
— Я порешила с вашей женой: я
возьму ее с
девочкой на антресоли и буду…
— Ja, mein Herr [Да, сударь (нем.)], — сказала равнодушно и немного свысока экономка, усаживаясь в низкое кресло и закуривая папиросу. — Вы заплатиль за одна ночь и вместо этого взяль девушка еще на одна день и еще на одна ночь. Also [Стало быть (нем.)], вы должен еще двадцать пять рублей. Когда мы отпускаем
девочка на ночь, мы берем десять рублей, а за сутки двадцать пять. Это, как такса. Не угодно ли вам, молодой человек, курить? — Она протянула ему портсигар, и Лихонин как-то нечаянно
взял папиросу.
Наконец гости уехали,
взяв обещание с отца и матери, что мы через несколько дней приедем к Ивану Николаичу Булгакову в его деревню Алмантаево, верстах в двадцати от Сергеевки, где гостил Мансуров с женою и детьми. Я был рад, что уехали гости, и понятно, что очень не радовался намерению ехать в Алмантаево; а сестрица моя, напротив, очень обрадовалась, что увидит маленьких своих городских подруг и знакомых: с
девочками Мансуровыми она была дружна, а с Булгаковыми только знакома.
— Он-то!.. Он и тут вон влюблен в одну молоденькую
девочку: она теперь чистенькая, конечно, но, разумеется, того только и ждет, чтобы ее кто-нибудь
взял на содержание, а он ей, вместо того, Шекспира толкует и стихи разные читает. Глупо это, по-моему.
— Очень вам благодарен, я подумаю о том! — пробормотал он; смущение его так было велико, что он сейчас же уехал домой и, здесь, дня через два только рассказал Анне Гавриловне о предложении княгини, не назвав даже при этом дочь, а объяснив только, что вот княгиня хочет из Спирова от Секлетея
взять к себе
девочку на воспитание.
Для этой цели она напросилась у мужа, чтобы он
взял ее с собою, когда поедет на ревизию, — заехала будто случайно в деревню, где рос ребенок, — взглянула там на
девочку; потом, возвратясь в губернский город, написала какое-то странное письмо к Есперу Иванычу, потом — еще страннее, наконец, просила его приехать к ней.
С своей стороны, она рассказала мне, что уже намекала Николаю Сергеичу о сиротке, но что он промолчал, тогда как прежде сам все упрашивал
взять в дом
девочку.
— Что, что тебе,
девочка? — вскричал он. — Что? Просишь? Да? Вот, вот тебе…
возьми, вот!
— Слышал, Анна Андреевна, говорил он мне, что будто вы оба надумались и согласились
взять бедную
девочку, сиротку, на воспитание. Правда ли это?
Если уж, наконец, действительно привязанность ваша к этой
девочке в самом деле так серьезна — черт ее
возьми! — дать ей каких-нибудь тысяч пятнадцать серебром, и уж, конечно, вы этим гораздо лучше устроите ее будущность, чем живя с ней и ведя ее к одной только вопиющей бедности.
И наконец, на каком основании
взял этот человек на себя право взвешивать мои отношения с этой
девочкой и швырять мне с пренебрежением мои деньги, кровью и потом добытые для счастья этой же самой женщины?»
И он действительно стал за прилавок и действительно поторговал, то есть продал двум зашедшим
девочкам фунт конфект, вместо которого он им отпустил целых два,
взявши с них только полцены.
А один-то из юнкарей
возьми да и крикни: «Идите к нам сюда,
девочки да бабочки!
Я
взял ее копеечку, и
девочка возвратилась к матери совершенно довольная.
Будь лето, я уговорил бы бабушку пойти по миру, как она ходила, будучи
девочкой. Можно бы и Людмилу
взять с собой, — я бы возил ее в тележке…
Служанке, которая подала ему стакан воды, он положил на поднос двугривенный, и когда сия
взять эти деньги сомневалась, он сам сконфузился и заговорил: „Нет, матушка, не обидьте, это у меня такая привычка“; а когда попадья моя вышла ко мне, чтобы волосы мне напомадить, он
взял на руки случившуюся здесь за матерью замарашку-девочку кухаркину и говорит: „Слушай, как вон уточки на бережку разговаривают.
Я отправился ее провожать. Стояла холодная зимняя ночь, но она отказалась от извозчика и пошла пешком. Нужно было идти на Выборгскую сторону, куда-то на Сампсониевский проспект. Она сама меня
взяла под руку и дорогой рассказала, что у нее есть муж, который постоянно ее обманывает (как все мужчины), что, кроме того, есть дочь,
девочка лет восьми, что ей вообще скучно и что она, наконец, презирает всех мужчин.
— Если, не дай бог, умру,
возьмите к себе моих
девочек.
На Святой неделе Лаптевы были в училище живописи на картинной выставке. Отправились они туда всем домом, по-московски,
взявши с собой обеих
девочек, гувернантку и Костю.
— Как бы хорошо-то, — вздыхая, говорила
девочка. — Весной бы и пошли мы. Все дни я про это думаю, даже во сне снится, будто иду, иду… Голубчик! Он тебя послушает — скажи, чтобы
взял! Я его хлеба не буду есть… я милостину просить буду! Мне дадут — я маленькая… Илюша? Хочешь — руку поцелую?
Пришла
девочка и спросила дюжину пуговиц рубашечных. Илья, не торопясь, дал ей просимое,
взял из её руки двугривенный, потёр его между пальцами и возвратил покупательнице, сказав...
— Об этом надо подумать, — сказал он глухо, стоя ко мне спиной. — Я сегодня побываю у Пекарского и попрошу его съездить к Красновскому. Думаю, что Красновский не будет долго ломаться и согласится
взять эту
девочку.
А когда померла сноха-любовница, Щуров
взял в дом себе немую девочку-нищую, по сей день живет с ней, и она родила ему мертвого ребенка…